Что же такое мы покупаем? Может, красную рыбу, которая не водится в наших реках, сыры с голубой плесенью, которые сложно освоить нашим молочным заводам, экзотические фрукты, которые не растут в наших широтах? Нет, не только.
Есть в структуре нашего импорта и цветы (157 млн USD), овощи (90 млн USD), яблоки (49 млн USD), груши (45 млн USD), кукуруза (51 млн USD), ячмень (16 млн USD), соевые бобы (112 млн USD), семена рапса (29 млн USD), отходы переработки масленичных культур (102 млн USD), сахар (11 млн USD), картофель (1,5 млн USD), крахмал (2,4 млн USD), дрожжи (4 млн USD).
Может, в этих направлениях стоило бы развернуть «битву за урожай»? Муки в стране уже больше, чем на 3 дня, а вот эти товарные группы приходится покупать за валюту.

Реэкспортные схемы продолжают работать
Второй вопрос, на который очень бы хотелось получить ответ. Отгремело «сахарное дело», директора предприятий получили тюремные сроки, по телевидению показали разгромный сюжет про «серые» схемы, а отрицательная вилка по экспорту-импорту сахара все так же работает в ущерб стране.
По данным Белстата, за 5 месяцев 2020 г. мы продали 96 745 т сахара по цене 293 USD за т, а впустили на внутренний рынок 29 770 т по цене 360 USD. Итоговое сальдо – минус 67 USD на тонне.
Такая же ситуация наблюдается по цветам, яблокам, грушам, шоколаду. Интересно, представители государства обратят внимание на эти схемы или у них есть дела поважнее, чем экономический ущерб государству от сомнительных внешнеторговых операций?

Сегодня сахар, завтра под ударом может быть молоко
То, что сегодня наблюдается с сахаром, может в ближайшем будущем ждать молочную отрасль.
Мы успели уже забыть жесткую политику Россельхознадзора по отношению к белорусской продукции, которая наблюдалась на протяжении 2018–2019 гг., из-за чего отдельные предприятия значительно потеряли в финансовых результатах.
Однако об этом стоит помнить, потому что ситуация может повториться снова.

Белорусские предприятия спасает тот факт, что российские агропромышленные холдинги сосредоточились на развитии других сегментов сельскохозяйственного производства. Однако ситуация может измениться в любой момент, и тогда предприятиям придется несладко.
А ведь многие серьезно влезли в долги, вкладывая деньги в новые молочно-товарные фермы и производственные линии, однако не учли, что экономическая конъюнктура – дама капризная и в любой момент может изменить свое расположение.
Яркий пример – ОАО «Туровский молочный комбинат», совокупный долг которого по состоянию на 1 июля 2020 г. составил 316,9 млн руб., что более чем в 40 раз превышает чистую прибыль предприятия, которую они показали за первое полугодие 2020 г.

Диверсификация экспорта? Проверьте цены
Мантра про диверсификацию экспорта также звучит неплохо – до тех пор, пока не начинаешь сравнивать средние цены отгрузки продукции в Россию и на альтернативные рынки.
Средняя цена поставки молока и сливок несгущенных при экспорте в Российскую Федерацию за первые 5 месяцев 2020 г. составила 781 USD за т, в Казахстан – уже 587 USD за т, мясо птицы в Россию поставляем по цене 1394 USD за т, в Узбекистан отправили по 917 USD за т.
Иногда ситуация складывается противоположная: например, цены на молочную продукцию и говядину при поставках в Китай выше, чем при экспорте в Российскую Федерацию.
Но экспорт ради экспорта, к сожалению, до сих пор имеет место.
Мы порой так хотим уйти от доминирования в структуре экспорта Российской Федерации, что готовы нести прямые убытки. Наиболее показателен пример нефти. В I квартале 2020 г. мы гордо заявили России, что справимся сами, и искали источники поставок «черного золота» по всему миру – от Казахстана и Азербайджана до ОАЭ и США.
И не всегда нефть из альтернативных источников получалась дешевле российской. Так, по данным Белстата, средняя стоимость поставок нефти из Казахстана по итогам марта 2020 г. составила 199,32 USD (объем поставки – 79,8 тыс. т), что на 16,6% дороже российской нефти.
Среднюю стоимость поставок из Азербайджана (181,6 тыс. т) Белстат не раскрывает, однако Дмитрий Иванович, автор телеграмм-канала «Кладовая статистики», смог расчетным способом получить цену импорта азербайджанской нефти – 265,85 USD за т, что на 55,5% дороже российской нефти.
В итоге можно посчитать, что из-за стремления обзавестись альтернативными источниками в период, когда в мире сложилось превышение предложения над спросом, мы потеряли 19,5 млн USD.
И вот что интересно: данные поставок по некоторым странам в базах Белстата отсутствут. Почему? Нам есть, что скрывать?

О «сохранении» трудовых коллективов
Александр Лукашенко на совещании, посвященном состоянию пищевой промышленности, главным достижением отрасли в кризисный период назвал сохранение трудовых коллективов.
Однако статистика показывает, что количество занятых в этом относительно благополучном, экспорт­но-ориентированном секторе продолжает сокращаться.
Слово фактам. В июне 2020 г. на предприятиях пищевой промышленности трудились на 1973 человека меньше, чем в декабре 2018 г. При этом 985 человек составило сокращение численности за первые 6 месяцев 2020 г.
То есть за 1,5 года отрасль потеряла почти 2% своего среднесписочного состава. Может быть, это кому-то покажется относительно небольшой потерей, но факт остается фактом: людей на предприятиях становится меньше, численность трудовых коллективов сокращается.

Еще более удручающая ситуация с трудовыми коллективами на селе. За последние 2,5 года количество занятых в сельском хозяйстве сократилось на 18 077 человек – 6,6% от общего количества, из них 6997 человек растворилось за последние полгода.
Зарплата в сельском хозяйстве – одна из самых низких в стране, по итогам июня она составила 891,0 руб., что на 28,7% меньше, чем в среднем по стране.

Таким образом факты показывают, что за фасадом имиджа нашей страны как «житницы» всего евразийского региона скрываются все те же структурные проблемы, присущие всей белорусской экономике в целом. И ответа на вопрос, как мы будем решать эти проблемы и преодолевать их негативные последствия, на данный момент нет.
neg.by/novosti/otkrytj/pobeda-belorussko...myshlennosti-ili-net