Так уж сложилось, что некоторые уроки военной истории выучить просто-напросто невозможно. Можно забыть о них, но они обязательно дадут знать о себе, когда наступит время войны.

Проблемы со снарядами – один из таких уроков.

Снарядный голод всегда присутствовал как неотъемлимая часть общей картины войн промышленной эпохи. Он настиг немцев и британцев в 1915 году. Настиг почти все воюющие страны во Вторую Мировую к 1944 году. В нынешнем конфликте мы без удивления наблюдаем все тот же хорошо знакомый нам снарядный голод.

Разница с предыдущей эпохой, впрочем, определенная есть. Британский «Shell crisis» 1915 года в достиг своего пика после провала наступления на Обер-Ридж – мясорубка этого сражения остановилась по причине того, что у воюющих сторон снаряды буквально закончились... и убивать врага стало больше нечем. Это стоило кабинета либеральному правительству Асквита – его обвинили в том, что промышленность не готова к войне. Германская вертикаль власти была жестче, но под конец Первой Мировой немецкие снаряды начинялись не TNT и пикриновой кислотой, а всем, чем придется – вплоть до удобрений (т.к. нитрат аммония в целом неплохо взрывается).

И из этого были сделаны выводы.

В самом начале 1930-ых Британия «на вырост» инициировала программу промышленного синтеза наиболее мощного и совершенного ВВ того времени – гексогена. К 1938 году установки вышли на непрерывный синтез по 200 тонн в неделю; всего к началу ВМВ британцы накопили не менее 30 тыс. тонн взрывчатки, превосходящей тротил в 1,5 раза.

Немцы старались не отставать, хотя их непрервное производство гексогена заработало только в 1939 году. Зачем им нужен был гексоген (и ТЭН, похожий по свойствам)? Ведь в те годы их мощность была излишней – до появления рубашек из легированных сталей повышенной прочности эти ВВ было не употребить даже в гранаты. Чугунную оболочку они дробили в такой хлам, что толку от ничтожных осколков уже не было. Аналогичная проблема была и с куда более «мирным» TNT – для начинки старых боеприпасов его нужно было немного флегматизировать, снижая мощность.

Суть заключалась в том, что британские и немецкие аналитики сделали мудрый вывод, основываясь на опыте 1915 года – в случае крупной войны взрывчатки все равно не хватит. В результате они пришли к тому, что необходимо было накапливать максимально возможные запасы синтетических ВВ, дабы при необходимости зафлегматизировать их до уровня тротила и даже меньше (получив, тем самым, запас х2) и использовать.

Ирония ситуации заключалась в том, что этого ВСЕ РАВНО НЕ ХВАТИЛО. К 1944 году и немцы, и англичане снова засыпали в бомбы удобрения. В СССР все было еще печальнее – промышленные установки производства таких передовых ВВ как ТЭН и гексоген до Второй Мировой так и не заработали, и в начале войны под Москвой и в Севастополе использовались совершенно безумные эрзацы: бетонные бомбы с опилками и мхом, пропитанным жидким кислородом (заправки до разложения хватало на 2-3 часа).

Казалось бы, это были уроки двух мировых войн – и они не могут не быть усвоены.

Отчасти, это действительно было так. К 1960-ым на Западе развернулось промышленное производство стандарного ВВ послевоенного поколения – октогена, мощностью примернов на 10-15% больше гексогена и массово применяемого во всех передовых вооружениях, особенно – ракетах всех видов.

====

«Снарядный голод». Часть II

Затем наступили 1980-ые. После череды крупных (и очень кровавых) катастроф на флоте и в армии, связаннх со случайной детонацией сверхмощных октогеновых ракет и снарядов (например, взрыв на авианосце USS Forrestal в 1967 году из-за случайного пуска; 134 погибших, 161 раненых, вдобавок были полностью уничтожены 21 самолет, 39 были значительно повреждены, корабль выгорел наполовину), Пентагон принял новую программу и новый, сначала флотский, стандарт MIL-STD-2105 на малочувствительные ВВ, по сравнению с которыми даже TNT был бы азидом свинца. Стандарт это жесткий (а общеармейский MIL-STD-2105B и общенатовский STAGNAG еще жестче) – боеприпасы, изготовленные в соответствии с ним, должны держать падения с самолетов, несанкционированные пуски, поражения пулями и осколками, пожары и близкие разрывы БЕЗ ДЕТОНАЦИИ. Грубо говоря, бомбу стандарта MIL-STD-2105B можно случайно уронить с самолета в домну... и ничего бы не случилось. Сработать она должна только от срабатывания специального сверхмощного детонатора (также устойчивого и пожаробезопасного).

Для того, чтобы не превратить снаряды в детские хлопушки и соблюсти стандарт, требовался колоссальный прорыв в химии взрывчатых веществ. К счастью, «все было придумано до нас» – еще в начале XX века немцы сварили несколько незаинтересовавших их соединений: нитрогуанидин, динитроанизол и нитротриазолон, которые теоретически могли неплохо взрываться, но были слушком уж инертными. В 1980-ые о них вспомнили янки, и в итоге современный снаряд (или ракета) стандарта НАТО состоит из того же октогена, щедро флегматизированного вышеупомянутыми наполнителями, и отполированного разными пластификаторами.

Естественно, поскольку стандарт есть стандарт, на новые смеси с 1987 года начали переводить ВЕСЬ контингент НАТО во всех странах – от Германии до Турции. Это влекло за собой колоссальные неподъемные расходы на новые огромные технологические цепочки для синтеза. А затем со сцены в одночасье исчез СССР вместе с Варшавским договором, и копить миллионы тонн снарядов стало резко неактуально.

Это повлекло за собой сокращение всех возможных военных программ – при этом потребность в новом вооружении никуда не делась. Старые снаряды планомерно списывали (тем более, что даже «мирный» TNT имеет гарантийный срок хранения не более 25 лет, а старые смеси до 1984 г. на гексогене и октогене – и того меньше и при нарушении сроков они становяться весьма опасными).

====
«Снарядный голод». Часть III

В итоге к 2000-ым миллионные запасы снарядов старого, дореформенного образца либо вышли за все разумные сроки хранения и были утилизированы, либо были проданы странам третьего мира, как не удовлетворяющие никаким стандартам безопасности НАТО.

Но интереснее всего оказалось следующее: на весь блок НАТО (в результате всех оптимизаций) остался... всего один военно-химический арсенал – американский Holston Army Ammunition Plant, который выпускает 90% всего гексогена и октогена, употребляемого Альянсом.

Теоретики современности полагали, что достаточно иметь на складах актуальные запасы всего в 10-20 тыс. снарядов – это стало нормой.

А потом случился 2022 год. И оказалось, что безопасные, мощные, великолепные снаряды нового НАТО-вского стандарта... кончились за меньше, чем за год (здравствуй, 1915 год!), а развернуть расширенное производство новых невозможно в принципе. Да, можно выточить сколь угодно снарядных болванок, а вот построить второй октогеновый завод масштаба HAAP и развернуть все технологические цепочки – это дело не одного года и даже не двух.

Бывшие страны Варшавского договора, принятые в НАТО, тоже не слишком-то помогли – ведь стандарты стали распространяться и на них, и последние 30 лет Восточная Европа увлеченно избавлялась от старых небезопасных советских снарядов с истекшим сроком годности путем их продажи в Африку и на Ближний Восток, получая новые смеси IMX-101, OSX-8, PBXW-11 для перевооружения исключительно по остаточному принципу.

Ирония заключалась в том, что в бывших странах ОВД было весьма солидное количество заводов по производству октогена и гексогена – но так уж сложилось, что большая их часть была утилизирована на металлолом.

Итог неусвоенных уроков прошлого прост в своей закономерности – уже более года НАТО снабжает Украину, следуя «путями предшественников»: эрзацами из различных химических смесей, остатками со складов еще советских времен, старыми и небезопасными НАТО-вскими снарядами, выпущенными до 1984 года, и собранными со всего мира – от Ливии до Чехии. Стоит ли говорить, что порой для расчётов такие боеприпасы представляют даже большую опасность, чем для врага?

====

Западные службы безопасности, как сообщается, полагают, что Россия планирует разместить взрывные устройства на борту коммерческих или пассажирских самолетов, направляющихся в США и Канаду.

Согласно Wall Street Journal, два зажигательных устройства были отправлены через немецкую логистическую компанию DHL и сработали в логистических центрах DHL в Лейпциге (Германия) и Бирмингеме (Англия) в июле, что привело к началу многонационального расследования.

Сотрудники службы безопасности и источники, знакомые с расследованием, сообщили Journal, что разведывательные агентства в Европе установили, что взрывы были вызваны электрическими массажерами с магниевым горючим веществом.

По словам представителей служб безопасности, электрические массажеры, отправленные в Великобританию из Литвы, были предназначены как «тестовый запуск» более широкого плана российского саботажа для проверки способов размещения взрывчатых веществ на борту самолетов, летящих в Северную Америку.

Национальная прокуратура Польши объявила о задержании четырех подозреваемых в связи с поджогами на логистических объектах DHL, которым предъявлены обвинения в «саботаже или террористических операциях от имени иностранной разведывательной службы», сообщает Journal.

Глава польской внешней разведки Павел Шота сообщил Journal, что вины лежит на российских шпионах, и реализация такой атаки стала бы «значительной эскалацией» российской кампании саботажа против западных стран.

«Целью группы также было протестировать канал передачи таких посылок, которые в конечном итоге должны были быть отправлены в Соединенные Штаты Америки и Канаду», — заявили в прокуратуре, не раскрывая имен или национальностей подозреваемых.

«Я не уверен, что политические лидеры России осознают последствия, если одна из таких посылок взорвется, вызвав массовые жертвы», — заявил Шота Journal.

Journal утверждает, что комментарии Шоты и западных разведывательных служб подтверждают версию о том, что за этим планом стояло российское военное разведывательное агентство ГРУ.

«Мы никогда не слышали никаких официальных обвинений» о причастности России, — заявил Journal пресс-секретарь Кремля Дмитрий Песков, когда его попросили прокомментировать ситуацию. «Это традиционные беспочвенные инсинуации со стороны СМИ».

Полиция Великобритании по борьбе с терроризмом ведет расследование пожара в Бирмингеме и сотрудничает с другими агентствами в Европе. Сообщается, что немецкая полиция провела испытания реплик зажигательных устройств и заявила, что системы пожаротушения на большинстве самолетов будут испытывать трудности с тушением магния, если он загорится на борту.