fighter_bomber


===
Многие считают что катапультирование, это имба. Если катапультировался, то все. Ты будешь через полчаса в красивой и чистой машине в заботливых руках симпатичных медсестричек с 5 размером груди.
На самом деле катапультирование это жопа. В редчайших случаях, летчик после катапультирования стряхивает с себя пыль, и небрежно ищет рацию для связи с экипажем ПСО.
Навскидку, что может случится:
Ну, во первых катапульта может тупо не сработать вообще. (Привет катапультам Л-39)
Во вторых катапульта может сработать, но ты летел или слишком быстро, или слишком низко, или под неправильным углом крена. И ты даже испугаться не успеешь.
Потом, тебе ломает руки ограничителем разброса этих самых рук. Выворачивает ноги, стропами притяга ног, или дефлектор срабатывает неправильно, и набегающим потоком воздуха в тыщу пицот км/ч тебе разворачивает ебало.
Классикой является разбитое лицо, непритянутой кислородной маской. Ей так же нормально ломает нос. Ну и 20G (двадцать ж) при катапультировании, сами по себе не добавляют здоровья.
Но если все получилось , и ты таки вышел на воздух, шансов выше становится не сильно больше. На большой высоте, без костюма у тебя закипит кровь. Или в кресле кончится (или не начнётся) кислород и ты уснёшь и уже не проснёшься. Ты можешь приземлиться на скалы, дома, лес, море, провода и убиться ещё кучей других способов.
Самое страшное, это катапультирование на воду. У нас не умеют спасать на воде. Да и наверное нигде не умеют. Если вода тёплая, летчики одевают поплавки. Это два автономных банана под мышками надувающиеся баллнчиками с углекислотой, которые летчик обязан особым образом подсоединять к креслу, чтобы они срабатывали автоматически. В 99 % случаев летчики на это кладут хуй, в надежде что смогут их дёрнуть сами, когда надо. Я например их не прицеплял к креслу никогда. Сломаными руками это сделать невозможно, но кого это волнует, или останавливает.
Когда вода холодная, одевают ВМСК. Он даёт плюс пару часов жизни в холодном море.
Без поплавков, потерявший сознание, или раненый летчик в ЗШ, на которого опускается огромный парашют обречён. А еще есть шторм, или волнение, а ещё есть холод, а ещё есть стресс.

Поэтому увидев летчика под куполом парашюта, не раздумывая бросайтесь ему на помощь.
Даже не сомневайтесь, ему нужна ваша помощь и от вас скорее всего, сейчас зависит его жизнь.

Но все равно.
Это самая лучшая работа в мире.
===

Насчёт закипания крови, ИМХО, маловероятно, если не вскрыть кровеноску, но тогда и так песец.
Человеческое тело живучая хрень, можно даже оказавшись в вакууме, если не порвало лёгкие,
остаться живым. Да и в гражданке маски выпадают.
Гораздо опаснее всё остальное. Компрессионный перелом позвоночника, когда катапульта даёт ракетного пинка,
неправильный отстрел обтекателя/фонаря, когда какой-нибудь всратый болтик шьёт череп со скоростью винтовочной пули.
Куча парашютистов погибла на ЛЭП, на деревьях, да и сам по себе может не раскрыться по множеству причин,
или схлопнуться, воздух как стихия тот ещё пиздец.
Про воду ладно, смерть от переохлаждения, как показывает история СВО не самое плохое, что может случиться
с летуном после посадки.
Короче, летуны --- это настоящие отморозки в хорошем смысле этого слова.

Еще надо добавить, в половине случаев повреждение позвоночника. (на к-36 легче, но на КМ-1М (еще встречается) компрессионный перелом позвоночника -90%.
В мирное время, если летчик сигАл на глазах у изумленной публики-ему запрещалась самостоятельно принимать вертикальное положение, а перемещать летчика разрешалось только на жестких плоских носилках.(входили в комплект у НПСК -наземная поисково-команда)

И ув. Файтбомбер не указал, что перед троганием кресла по направляющим-срабатывают пиропритяги ремней. 100кгс-плечевые и 200кгс -поясные.

А так же, если не сработал пиропистолет отстрела фонаря (это открывающийся прозрачный колпак над головой пилота)- то кресло будет заблокировано.
Потому-летчик правой рукой рвет красный рычаг, срывая пломбы, который носит название-"разблокировка кресла по фонарю" и отстреливается ЧЕРЕЗ фонарь. Ибо не до комплексов. Жить то хочется.

И еще куча деталей, о которых говорить можно долго.

А детонационный шнур в фонаре только у пендосов или наши тоже используют?

На к52 вроде используют. Там сверху на обтекателе характерный "Узор"
У них сначала винт отстреливается, потом обтекатель, потом катапультирование
( МОГУ ОШИБАТЬСЯ!)

Solo пишет:
На истребителях-нет. Пиромеханизмы поднимают фонарь и его уносит набегающим потоком, фал улетающего фонаря выдергивает чеку блокировки и кресло срабатывает.

На Ка-52-честно, не знаю. Там вообще, система не стандартная. Ракетный движок вытягивает летчика из кабины с предварительным отстрелом лопастей.

Вопрос видимо к Шиве. Шива, я так понимаю, что ты подкован в истории. Интересно твоё мнение по поводу кривичей. Кем были кривичи славянами или балтами? Смысл самого названия союза племён - Кривичи? Возможно актуальная и адекватная литература и авторы по данным племенам.

очередной раз позвонили "специалисты сбербанка".
в этот раз не "перевести на безопасный счет", а "заявка на смену номера карты".
С ходу спросил у "Ярослава" ,чей Крым.
он сдержанно ответил, что "законы международные знаешь,Крым украинский".Спросил, чей Донбасс, он ответил наш, как житель Донбасса гаварю.Тогда решил воспользоваться советом Никникла про "похрюкай - желудей отсыплю".
Сразу началось да какой ты примитивный, да ты тупой как и вся твоя рашка, и я хочу увидеть твою рожу ,когда наш беспилотник тебе на бошку взрывчатку скинет итд.А потом сам отключился.

Ржака, да.
Почему мне ни одна пизда еще ни разу не звонила?

Shooric73 пишет:
Такая же фигня
Даже обидно

Мне звонили в марте 22-го, но там автомат орал СУГС

Вы же все не в российском домене, че вам звонить. Они же типа под справедливость косят.

Niknikl пишет:
Да ни хрена! Соотечественникам постоянно звонки сыплются. И все сплошь от "Сотрудников банка Владимиров, Станиславов и Натальи"
Сроду у нас на общение с клиентом такое палево не поставят. И когда казахи пытаются с ними на своем гыркать, то сотрудники сразу бросают трубку. Смешно и глупо как то...

"Я помню свой первый бой, в котором из нас, сорока двух человек, осталось в живых четырнадцать. Я ясно вижу, как падал, убитый наповал, мой друг Алик Рафаевич. Он учился во ВГИКе, хотел стать кинооператором, но не стал…
Мы бежали недалеко друг от друга и перекликались — проверяли, живы ли. И вдруг:
— То-о-о-ли-ик!
Обернулся. Алик падает…
Рядом кто-то кричал:
— Чего уставился? Беги со всеми, а то и самому достанется, если на месте-то…
Я бежал, не помня себя, а в голове стучало: нет Алика, нет Алика… Помню эту первую потерю как сейчас…
Из оставшихся в живых сформировали новый полк — и в те же места. Грохот такой стоял, что порой сам себя не слышал.
А однажды утром была абсолютная тишина, и в ней неожиданно:
— Ку-ка-ре-ку-у!..
Петух какой-то по старой привычке начинал день. Было удивительно, как только он выжил в этом огне. Значит, жизнь продолжается…
А потом тишину разорвал рев танков. И снова бой.
И снова нас с кем-то соединили, и снова — огненная коловерть… Командиром нашего взвода назначили совсем молоденького, только что из военшколы, лейтенанта. Еще вчера он отдавал команды высоким, от юношеского смущения срывающимся голосом, а сегодня… я увидел его лежащим с запрокинутой головой и остановившимся взглядом.
Я видел, как люди возвращались из боя совершенно неузнаваемыми. Видел, как седели за одну ночь. Раньше я думал, что это просто литературный прием, оказалось — нет. Это прием войны…
Но там же я видел и познал другое. Огромную силу духа, предельную самоотверженность, великую солдатскую дружбу. Человек испытывался по самому большому счету, шел жесточайший отбор, и для фронтовика немыслимо было не поделиться с товарищем последним куском, последним куревом. Может быть, это мелочи, но как передать то святое чувство братства — не знаю, ведь я актер, а не писатель, мне легче показать, чем сказать.
Говорят, человек ко всему привыкает. Я не уверен в этом. Привыкнуть к ежедневным потерям я так и не смог. И время не смягчает все это в памяти…
…Мы все очень надеялись на тот бой. Верили, что сможем выполнить приказ командования: продвинуться в харьковском направлении на пять километров и закрепиться на занятых рубежах.
Мороз стоял лютый. Перед атакой зашли в блиндаж погреться.
Вдруг — взрыв! И дальше — ничего не помню…
Очнулся в госпитале. Три ранения, контузия. Уже в госпитале узнал, что все, кто был рядом, убиты. Мы были засыпаны землей. Подоспевшие солдаты нас отрыли.
В госпитале меня оперировали, вытащили осколок, а потом отправили санпоездом в другой госпиталь, находящийся в дагестанском городе Буйнакске.
Я из своего фронтового опыта помню госпиталь под Махачкалой, заставленные кроватями длинные коридоры. И громкий, словно пытающийся сдержать неуемную радость голос Лидии Руслановой: «Валенки, валенки…»
Пластинку ставят несколько раз. Мы знаем: это по просьбе бойца, который сейчас на операции. Ему надо было срочно ампутировать ногу, а в госпитале не осталось анестезирующих средств. Он согласился на операцию без наркоза, только попросил: поставьте «Валенки»…
Когда меня спрашивают, что мне больше всего запомнилось на войне, я неизменно отвечаю: «Люди». Есть страшная статистика: из каждой сотни ребят моего поколения, ушедших на фронт, домой возвратились лишь трое… Я так ясно помню тех, кто не вернулся, и для меня слова «за того парня» звучат уж никак не отвлеченно…
После ранения на фронт я вернуться уже не смог. Меня комиссовали подчистую, никакие мои просьбы и протесты не помогли — комиссия признала меня негодным к воинской службе. И я решил поступать в театральный институт. В этом был своего рода вызов врагу: инвалид, пригодный разве что для работы вахтера (я действительно побывал на такой работе), будет артистом. И здесь война вновь страшно напомнила о себе — требовались парни, а их не было… Так что те слезы в фильме «Белорусский вокзал», в квартирке бывшей медсестры, вовсе не кинематографические.
Лично я не стал бы называть войну школой. Пусть лучше человек учится в других учебных заведениях. Но все же там мы научились ценить Жизнь — не только свою, а ту что с большой буквы. Все остальное уже не так важно…"(с)

Анатолий Дмитриевич Папанов.

Чувак заказал, вернувшийся по ранению с СВО и вновь собирающийся туда.

yandex пишет:
Кошек есть - западло.
Так как в голодные годы таким занимались самиые опустившиеся сявки и это запомнилось и стало ярлыком. То, за такое если люди знающие, могут перевести (использовав как предлог) в чуханы. А могут и не перевести, если ты правильный пацан. Но, при случае могут припомнить. Это, конечно, не лизать п. (как раз в этом случае всё однозначно!), но всё же лучше такого избегать, даже если хочется. Примечательно, что к крысам такое не относится.

В общем, это довольно старое понятие и сейчас его мало кто помнит. И даже в Гугле его нет.

Плюс кошки почитаются в Исламе, типа коров, естественно, это не хорошо и с такой точки зрения.
Кормить кошек - это Сунна пророка Мухаммада (мир ему).

+ более строгое требование Халяль: по требованиям Ислама
Запрещено употребление мяса хищников - животных и птиц, а также грызунов, пресмыкающихся и животных, обитающих в воде и на суше (например, улиток), насекомых, кроме саранчи, о которой я недавно писал.
Они все надёргали из Торы, так же как и наши староверы.
По факту же запрет свяан с паразитами в мясе. Поэтому нельзя.


Кошатина:

ru.wikipedia.org/wiki/%D0%9A%D0%BE%D1%88...80%D0%B8%D0%BA%D0%B8.

Детский сад.

Кошки в древнем Египте считались священными животными