Разбудил тонкий далёкий свист, перемеживающийся с глухим гулом. В погребе места не нашлось, потому умудрился втииснуться в небольшой узкий колодец в гараже, прикрыв горловину листом железа. Было холодно и сыро. Над головой периодически свистело и гдето совсем близко пронёсся гул и звук покорёженого металла. Задрожала земля. Потом был треск и сильный удар по колену. От боли не мог издать ни звука, только беспомощно открывал рот. Только через некоторое время смог сделать вдох. Было страшно. Сидел неподвижно, уперевшись спиной в холодный бетон. Балка, продавив своим краем лист железа не позволяла вылезти наружу, оставляя небольшое открытое пространство над головой. Где-то зазвучали автоматные очереди и короткие выстрелы заставили затаиться и только поглубже засесть в укрытии. Послышался звук шагов и непонятная человеческая речь. Потом опять были крики и выстрелы, шум удаляющегося мотора. Только спустя несколько часов, когда уже рассвело, сделал ещё одну попытку вылезти наружу. Кое как с трудом умудрился пролезть в дыру между железом и каменным бортиком, сильно расцарапав грудь и порвав одежду. Тряслись руки и по голове тёк холодный пот. Прислушаля, но услышал лишь как вдалеке, в стороне города усилась стрельба. Здесь же было тихо. Непривычно тихо: ни лая собак, ни криков людей, ни звуков проезжающих машин. В стене гаража зияла огромная дыра, крыша частично обвалилась, позволив мне дополсти до проёмы и наступить на покорёженые листы, бывшими ранее воротами. От большинства домов, окружающих меня вокруг остались только стены. В моём повыбивало только окна и с одного угла разнесло крышу.
Обойдя вокруг, ужаснулся зверству. Двигаться я стрался тихо, избегая открытых пространств, перебегая или переползая, стараясь прижиматься к стенкам.
Руки больше не дрожали, холодная испарина больше не покрывала лоб и не стекала по спине. Меня больше не было. Кулаки сжимались, в горле застрял ком рвущейся наружу ярости. Буквально на автомате я собрал рюкзак, бросив туда медикаменты, еду, запасную одежду, наполнил чистой водой бутылки. Остальное закопал чтобы не досталось случайным мародёрам, если кто остался в округе. Прихватил ножи, лёгкий топорик. Одёжду выпачкал и срезал яркие леёблы для того чтобы как можно меньши бросаться в глаза. Наклонился и обмотал обёвь тряпками. И тут мои глаза наткнулись на лохматую морду, вглядывающую из кустов под соседским забором. Пёс глухо и нерешительно тявкнул, словно боялся нарушить тишину, и бросился ко мне.
Я обнял его за шею, теребя длинную спутанную грязную шерсть, а он в приливе своих собачьих чувств пытался вылизать языком моё лицо.
- Рык, рык, как же ты спасся? Вот несносная дворняга, шептал я ему на ухо. Тот только вилял хвостом в ответ.
Меня немного отпустило, и я начал думать. Идти в город означало нарваться либо на одних либо на других. Тут не важно на кого и кто кого там стреляет. Судя по тому какому артобстрелу подвергся город и тому как интенсивно ведётся стрельба, мне туда лучше не соваться. Вариант остаться на месте заманчив, но тогда нужно похоронить тела, иначе в скором времени они начнут разлагаться и находитьсяя тут станет невозможно. Вопрос в том, а если я их похороню, не будет ли это слишком явно для тех кто придёт? Для тех кто будет отступать или тех кто придёт за ними? Не примут Не шлёпнут ли меня не разобравшись? Если уходить то куда? В леса и окраины? И что там делать? Бред.
Весь день до самого заката я занимался тем что копал, таскал и закапывал. Это было мерзко, но это нужно было сделать. Кого мог, оттащил подальше чтобы убрать тень подозрения, кровавые следы, закидал землёй.
Вечером натаскал досок в туалет. Навалив их возле входа, создал некое подобие залабуды через которую так просто не пробраться. Здесь меня охраняло три стены и можно было быть уверенным что отблеск костра не станет виден стороннему наблюдетелю. Приготовил поесть себе и покормил рыка.
Я полагал чо не смогу уснуть, после такого, но организм решил иначе: я отключился сразу как только завернулся в одеяло.
Ночью меня разбудил пёс, усердно вылизывающий моё лицо. Я хотел было отогнать его, но услышал как затрещали битые стёкла. В темноте было ничего не видно, но с той стороны досок я с большим трудом разглядел несколько быстрых теней. Две или три. Псы. Быстро же они одичали. Казалось бы только сутки без человека, должны были забиться под диваны и дрожать, а вот нет. Они уже тут, уже берут власть над этим миром. Прихватив рыка рукой за холку, нажал на кнопку отпугивателя. Тени разбежались, но вскоре вернулись вновь. Всю ночь я не смогу их так удерживать, отпугивая каждые пять минут.
Первые утренние лучи я встретил бинтуя прокушенную в двух местах руку и перевязывая рыка. В углу валялся окровавленый нож и два собачих трупика. Третья сбежала, даже не попытавшись помочь своим товаркам.